50 и одно дыхание глубже - Лина Мур

– Так, ты знала, кто такой Николас с самого начала? – Медленно спрашиваю я. Кивает.

– Знала всё про его состояние? – Кивает.

– Знала и про видео… и…

– Да, я всё знала, Миша. Буквально всё. Мы пытались помочь вам, когда вы встретились. Когда он появился на этом приёме, я всё поняла. Он пришёл туда к тебе. Он делился с Райли, но отрицал свою заинтересованность. Потом дом Люка, я видела вас, и это было так красиво. Вы смотрелись до боли красиво вместе. Мы подумали, что это будет неплохо, если вы оба будете заняты собой. А мы сможем, наконец-то, без груза вины быть вместе. Это был подарок судьбы, и мы всячески влезали к вам, чтобы подтолкнуть, помочь… То свидание, мы с Николасом встретились в супермаркете. Я знала, что он приедет. Райли ему посоветовал узнать у меня всё о тебе, как у твоей подруги. И посмотреть на меня, вдруг я подойду Райли в качестве сабмиссива. Он не знал, что я его сабмиссив и его девушка уже три года. Мы просто хотели любить друг друга без проблем. Мы хотели быть свободными ото лжи… всего лишь любить. Я не ожидала, что в ресторан придёшь и ты, и Люк. Это Роберт подсказал, он знал, что Николас встретится там со мной. И тебе необходима была встряска. Не могла я больше смотреть, как ты живёшь. Подумала, что Николас тот самый… я так надеялась. Я до сих пор себя ненавижу за те слова, что сказала. Но тогда и я была зла, прости, что ничего не вышло. Я так устала от этой лжи, мне хотелось поделиться, а я облила тебя новой порцией обмана. Мне думалось, что если меня не будет, то ты сможешь решить в пользу Николаса. И ты же решила… Райли он тоже хотел счастья для своего друга. Да он ему, как брат. Он любит его больше, чем меня. Ведь тогда бы мы не кричали друг на друга…

– О, господи, – провожу ладонью по волосам и сажусь на пол.

– Я не хотела, чтобы ты видела ту запись. Боялась, что это убьёт тебя, полностью. И физически ты не справишься, поэтому я ругалась с ним. Я не давала ему пойти к тебе, а он запер меня. В моей голове тогда была тысяча мыслей о тебе, мне было так страшно, что с тобой будет… Он отдал и вернулся. Сказал мне об этом. Говорил про тебя гадости, и я не выдержала. Весь мой страх, стресс, пережитый за всё это время, вылился в истерику. Я пожелала Николасу смерти, я проклинала его и ударяла по больным местам Райли, за что он и ответил мне вот так. И о тебе в тот момент я забыла. Забыла обо всём, было только желание зализывать раны и плакать, скрыться и разрываться, ведь я люблю его. Я так люблю его, больше чем себя, понимаешь? Люблю до ломки, и даже это… это просто ужасно. Теперь я боюсь, не знаю, как жить… жить ли? Прости меня, прошу, прости меня за всё, – дотрагивается до моего плеча, обнимает меня, плачет. А я двинуться не могу. Не виню её отчего-то, у меня просто ступор от свалившейся информации. Прокручиваю в голове прошлое, и теперь знаю, что нас толкали друг к другу, слишком резко, не давая опомниться. Возможно, это было лишним. Но это уже сделано, и не вернуть ошибки мои, его, их.

– Ничего, – отмираю я, поворачиваясь к Саре.

– Правда? Ты так говоришь, потому что уйдёшь…

– Нет, – слабо улыбаюсь я, а глаза наполняются слезами и не от боли, что должна быть внутри, а от любви к подруге.

– Нет, я не уйду. Но прошу больше не надо так делать. Если бы я знала, что ты встречаешься с Райли, то не было бы у меня боязни двигаться. Мне необходимы были разговоры с человеком, который тоже проходил через это. Ведь Райли из числа того мира, который мне был чужд. А ты… ты знала всё, и, если бы… да что уж теперь думать. Это в прошлом. Надо сейчас разобраться с твоими проблемами, – вздохнув, беру себя в руки, стирая слёзы, и поднимаюсь на ноги.

– Собери вещи на первое время, ты будешь жить у меня. В университете я скажу, что ты заболела. А справку купим, – продолжая, смотрю на опешившую подругу.

– Миша… я виновата, так виновата… я…

– Не надо, Сара. Я всё принимаю, и просить прощения тебе не за что. Совершенно не за что. Если бы я была в твоей шкуре, то, наверное, поступила бы ещё хлеще. Я никто, чтобы судить тебя. Ты лишь боролась за свою любовь. Ты хотела любить, но вот то, что он сделал… не знаю… это очень низко. Собирайся, мне надо предупредить на работе, что я немного задержусь, чтобы отвезти тебя к себе. Потому давай, поднимайся и займись делом. Даю пять минут, – натягиваю улыбку, подбадривая подругу.

Только закрываю дверь в её спальню, настоящее состояние внутри прорывается. Уголки губ опускаются, а сердце начинает биться чаще. Неприятно немного, но с этим я справлюсь. Тоже обманывала. Тоже скрывала. И сейчас это делаю. Но не знаю, как бы я себя повела на месте Сары, если бы Николас ударил меня так сильно по лицу. Отчего же розги и синяк на скуле для меня настолько различны по степени тяжести? Наверное, потому что обстоятельства разные, как и причины, как и порог понимания.

– Дэйв, это Мишель, – говорю я в трубку, стоя в гостиной, набрав номер моего работодателя.

– Да, привет.

– Прости меня, пожалуйста, но из-за того, что я пропустила материал в период траура и похорон отца, меня заставляют пересдавать предметы. И боюсь, что я не успею сегодня… только сейчас узнала. Прости, – кривлюсь из-за своей лжи, на то, что использую так низко смерть отца. Но сейчас выхода нет. Я не могу потерять работу, но и оставить всё так с Сарой тоже.

– Ничего, Мишель. Прими мои соболезнования и разбирайся с учёбой. Завтра ты сможешь? – Облегчённо вздыхаю на бодрый и добродушный тон Дэйва.

– Да-да, завтра всё так, как в расписании. Только сегодня. Прости, что со мной столько проблем.

– В этой жизни всё бывает. Спасибо, что предупредила. До завтра.

– Спасибо тебе. До встречи, – отключая звонок, прячу телефон в задний карман джинсов.

Сейчас у меня нет времени на обдумывание своих эмоций, на попытку пожалеть себя снова. Хватит. Сара и Райли были вместе, хотя в это трудно поверить, но правду не изменить. Они вмешивались в наши отношения и с этим я тоже смирюсь. А сейчас мою подругу избили, морально подавили из-за меня. Да, я чувствую эту вину, но так просто не оставлю это.

– Ты готова? – Вновь надеваю на себя спокойный и располагающий к себе вид, дабы Сара не смогла догадаться, что я прячу внутри себя за фарсом. Злость. Ненависть. Ярость. Они пытаются прорваться, но учусь это контролировать. Учусь не давать им силы, пока не придёт время.

– Да… Миша, может быть…

– Сара, заткнись. Твоё «может быть» написано у тебя на лице. Ты едешь ко мне. Я уверена, что он прискачет сюда и начнёт просить у тебя прощения. Но пока… – вздыхаю, подбирая слова, – давай, просто возьмём тайм-аут. Идёт?

– Хорошо, – тихо отвечает она. И не вижу в ней больше той стервы, которой она была всю жизнь. Да, наглая и вечно весёлая, развлекающая вокруг себя всех, и заряжающая улыбкой. Сейчас же… потухла, плечи поникли и словно уменьшилась она в размерах. Боль, вот она причина. Боль не физическая, а внутренняя. Она забирает у тебя всё, даже стук сердца, возможность дышать и хотеть это делать.